ГЕРЦЕН

ГЕРЦЕН Александр Иванович
(псевд.- Искандер) [25.3 (6.4).1812, Москва,-9(21).!.1870, Париж], русский
революционер, писатель, философ и публицист. Род. в семье богатого помещика
И. А. Яковлева; мать - немка Луиза Гааг. Брак родителей не был оформлен,
и Г. носил фамилию, придуманную отцом (от нем. Herz - сердце). В 1833 Г.
окончил физико-математич. отделение Моск. ун-та.

Духовное развитие Г. протекало
под воздействием социального опыта декабристов, Июльской революции 1830
во Франции, Польского восстания 1830- 1831, под влиянием стихов Пушкина
и Рылеева, драм Шиллера, произведений франц. мыслителей конца 18 в. В произв.
30-х гг. ("О месте человека в природе", 1832, и др.), свидетельствующих
о знакомстве Г. как с вопросами естествознания, так и с идеями современных
ему философских и социальных учений (Сен-Симона, Шеллинга, Кузена и др.),
обнаруживается стремление осмыслить единство природы и человека, материи
и сознания, эмпирич. опыта и рационального мышления.

В ун-те вокруг Г. и его друга
Н. П. Огарёва сложился кружок революц. направления, в к-рый входили Н.
И. Сазонов, А. Н. Савич, Н. М. Сатин, В. В. Пассек и др. В июле 1834 вместе
с нек-рыми др. участниками кружка Г. был арестован. В апр. 1835 выслан
в Пермь, оттуда в Вятку, где служил в губернской канцелярии. В кон. 1837
ему разрешили переехать во Владимир. В мае 1838 Г. женился на Н. А. Захарьиной.
В нач. 1840 вернулся в Москву, а в мае переехал в Петербург, где по настоянию
отца поступил на службу в канцелярию Мин-ва внутр. дел. В июле 1841 за
резкий отзыв в частном письме о полиции выслан в Новгород, где служил в
губернском правлении. Идейные и филос. искания Г. в годы ссылки носили
социально-религ. формы, что нашло выражение как в его переписке, так и
в философско-беллет-ристич. произведениях той поры ("Из римских сцен",
1838, "Вильям Пен", 1839, и др.). Но наряду с этим продолжалось становление
и его реалистич. взглядов на окружающую действительность. Вернувшись из
ссылки (июль 1842) и поселившись в Москве, Г. принял деятельное участие
в борьбе гл. направлений обществ, мысли: славянофилов и западников, разделяя
до сер. 40-х гг. позиции последних. Блестящие способности полемиста, колоссальная
эрудиция, талант мыслителя и художника да ли возможность Г. стать одной
из центральных фигур рус. общественной жизни эпохи. В первой пол. 40-х
гг. Г. выступил с беллетри-стич. произведениями, поставившими его в ряд
с крупнейшими рус. писателями. Перу Г. принадлежали и глубокие филос. работы,
в к-рых он "... сумел подняться на такую высоту, что встал в уровень с
величайшими мыслителями своего времени" (Ленин В. И., Поли. собр. соч.,
5 изд., т. 21, с. 256).

В цикле статей "Дилетантизм
в науке" (1842-43), идя далее по пути осмысления единства природы и человека,
материи и сознания, трактуя диалектику Гегеля как "алгебру революции",
Г. пытается обосновать закономерность развития человечества к обществу,
лишённому антагонизма. По Г., этот грядущий мир, царство разума воплотит
и осуществит рациональные моменты истории: реализм, преклонение перед природой,
свойственное античности, принципы суверенности личности, свободы духа.
Такое будущее отождествляется Г. с социалистич. идеалом. Формой движения
к новому миру является, по Г., соединение философии с жизнью, науки с массами,
воплощающими материальное начало истории. Когда произойдёт такое слияние
духа и материи, начнётся пора "сознательного деяния". Понятие "деяние"
выступает здесь у Г. как характеристика сущности подлинно человеческой
деятельности, возвышающейся как над неосмысленным существованием, так и
над бесстрастным занятием наукой, свойственным "цеховым учёным".

В основном филос. соч. "Письма
об изучении природы" (1844-45) Г. развивает идею единства противоположностей
преим. в методологич. аспекте. Центр, идея этого произведения - настоят,
необходимость ликвидации антагонизма, существующего между естествознанием
и философией или, как пишет Г., между "эмпирией" и "идеализмом". Говоря
так, Г. ратует за преодоление созерцательности старого, метафизич. материализма
и естеств.-науч. переосмысление принципов активности познания, диалектич.
мышления, развитых - в идеалистич., спекулятивной форме - Гегелем. Г. называет
"подвигом" разработку Гегелем "методы" науки и призывает учёных-эмпириков
воспользоваться ею. Вместе с тем, вопреки Гегелю, Г. стремится представить
природу первичным, живым процессом, "бродящим веществом", а диалектику
познания, логику - её продолжением и отражением. Однако даже провозгласив
природу "родословной мышления", Г. всё же не смог до конца решить задачу
материалистич. переосмысления диалектики Гегеля, задачу создания "новой
философии", материалистической по исходному пункту и диалектической по
методологии. Пойдя "... дальше Гегеля, к материализму, вслед за Фейербахом",
Г., по словам Ленина, "... вплотную подошел к диалектическому материализму
и остановился перед - историческим материализмом" (там же). Закономерность
ист. развития Г, искал в объективных условиях жизни человеческого общества.
К противоречиям, лежащим в основе обществ, развития, Г. относил внутр.
борьбу между привилегированными и угнетёнными классами и конфликты

между личностью и средой.
Однако классы он различал не по их отношению к средствам произ-ва, а лишь
по различию в имуществ. положении. Движущей силой истории Г. считал народ.
Своё мировоззрение в 40-х гг. Г. назвал реализмом. Он пришёл к нему через
идеализм и романтизм 30-х гг. Реализм в его понимании охватывал разные
области бытия: утверждение материалистич. философии, демократич. и революц.
общественных идеалов, новой морали нового человека. Формирование гуманной
свободной личности, к-рая стремится к преобразованию общества на разумных
началах, он считал осн. задачей воспитания.

Литературу Г. рассматривал
как отражение обществ, жизни и вместе с тем как действенное средство борьбы
с самодержавной действительностью. "У народа,- писал он,- лишенного общественной
свободы, литература - единственная трибуна,< с высоты которой он
заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести" (Собр. соч.,
т. 7, 1956, с. 198). Антикрепостнич. пафосом проникнуты его повести "Доктор
Крупов" (1847), "Сорока-воровка" (1848) и роман "Кто виноват?" (1841-46)
- один из первых русских социально-психологических романов. В центре романа
- страстный протест против крепостничества, подавляющего человеческую личность.
Только через десятилетие, в 1856, Тургенев создаст образ Рудина - прямого
преемника герценовского Бельтова. В соотношении "лишнего человека" Бельтова
с др. персонажами романа отразились филос. идеи Г. Намеченное в статьях
"Дилетантизм в науке", разработанное в "Письмах об изучении природы" противопоставление
призрачного идеализма и эмпирич. знания воплощено в осн. персонажах - Круциферском
("Кто виноват?") и Крупове ("Доктор Крупов"). Философские, публицистич.,
беллетри-стич. произведения Г. связаны не только общей системой идей, но
и единством языка, художеств, манеры. Для стиля Г. характерны лексич. пестрота,
сочетание разговорного языка с естеств.-науч. терминологией.

В конце 40- нач. 50-х гг.
преобладающим стилем произв. Г. становится лирич. публицистика. Оценивая
социально-политич. факты современности, она раскрывает и личность автора,
с лирич. прямотой рассказывающего о себе, о своём духовном опыте.

В 1847 Г. с семьёй уехал
за границу. В первые же месяцы жизни в Париже в "Письмах из Avenue Marigny"
(1847) Г. дал критич. оценку бурж. мира. Поражение Революции 1848 во Франции,
очевидцем и участником к-рой был Г., привело его к пересмотру нек-рых осн.
положений филос. концепции 40-х гг. Г. отказывается от идей разумности
истории, неодолимости прогресса человечества, к-рые прежде в общем разделял,
резко критикует разного рода социальные утопии и роман-тич. иллюзии ("С
того берега", 1847- 1850, и др.). В своей критике Г. доходит до скептицизма
и пессимизма, ставя под сомнение способность человеческого сознания, науки
верно отразить и предвидеть направление историч. движения. Ошибочно оценив
Революцию 1848 как неудавшуюся битву за социализм, Г. разочаровался в возможностях
Запада и дальнейшие перспективы обществ, развития связывал с Россией. По
словам Ленина, "духовная драма Герцена была порождением и отра-

жением той всемирно-исторической
эпохи, когда революционность буржуазной демократии уже умирала (в Европе),
а революционность социалистического пролетариата еще не созрела" (Поли,
собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 256), это был крах "...буржуазных
иллюзий в социализме" (там же). В 1849 Г. опубл. статью "Россия",
в к-рой впервые сформулировал свои взгляды на сел. общину. В последующие
годы разработал теорию "русского социализма", став одним из основоположников
народничества. В основу теории Г. легли идеи социали-стич. переустройства
общества на основе крест, общины, минуя этап капиталистич. развития. Г.
полагал, что "человек будущего в России-мужик, точно так же, как во Франции
работник" (Собр. соч., т. 7, 1956, с. 326). Теория "„русского" социализма"
в действительности не содержала, по словам Ленина, "... ни грана социализма"
(см. Поли. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 258), но в своеобразной
форме выражала революц. стремления рус. крестьянства, его требования полностью
уничтожить помещичье землевладение. К нач. 50-х гг. в основном сложились
взгляды Г. на русский историч. процесс. С наибольшей полнотой они были
сформулированы Г. в кн. "О развитии революционных идей в России" (1850),
освещавшей как рус. историю, так и историю развития рус. освободит, движения.

В 1849 Г. переехал в Женеву
(Швейцария). Участвовал в издании газеты Пру-дона "Голос народа".
В 1850 поселился в Ницце, где сблизился с деятелями итал. освободит, движения.
В том же году на требование царского пр-ва вернуться в Россию ответил отказом.
В мае 1852 умерла жена Г. В августе того же года он переехал в Лондон,
где основал (1853) Вольную русскую типографию для борьбы с крепостничеством
и царизмом. Первые два года, не получая материалов из России, печатал свои
произведения ("Юрьев день! Юрьев день", "Поляки прощают нас!", "Крещёная
собственность" и др.). В нач. 50-х гг. Г. начал работать над произв.
"Былое и думы" (1852-68, 1-е полное изд. 1919-20), к-рое явилось
вершиной художеств, творчества Г. Среди автобиографий мировой лит-ры оно
выделялось совершенством художеств, формы, глубиной мысли, революц. содержанием,
широтой охвата действительности. "Былое и думы"- эпопея и исповедь, вместившая
Россию и Запад, идейно-политич. борьбу 30-60-х гг., филос. раздумья и быт,
историю обществ. мысли
и интимный мир человека. В "Былом и думах" завершается эволюция гер-ценовского
стиля; здесь Г. пользуется метафорами, достигая в немногих строках большой
концентрации социально-поли-тич. и филос. содержания.

С 1855 Г. начал издавать
альманах "Полярная звезда", к-рый получил широкое распространение в России.
В 1856 в Лондон переехал Огарёв. В 1857 Г. и Огарёв приступили к изданию
"Колокола"- первой рус. революц. газеты. "Герцен,- писал В. И. Ленин,-
создал вольную русскую прессу за границей - в этом его великая заслуга.
„Полярная звезда" подняла традицию декабристов. „Колокол" (1857-1867)
встал горой за освобождение крестьян. Рабье молчание было нарушено"
(там же, с. 258-59). Программа "Колокола" на первом этапе (1857-
1861) содержала общедемократич. требования: освобождение крестьян
с землёй, общинное землевладение, уничтожение цензуры и телесных наказаний.
Либеральные иллюзии, свойственные Г. в отд. годы, нашли отражение на страницах
"Колокола". После реформы 1861 Г. резко выступил против либерализма,
опубликовал в "Колоколе" статьи, разоблачающие реформу, прокламации
и др. документы революц. подполья. Широкое распространение "Колокола" в
России способствовало объединению демократич. и революц. сил, созданию
в России революц. орг-ции "Земля и Воля". В период Польского восстания
1863-64 Г., понимая бесперспективность и обречённость движения, счёл вместе
с тем нужным выступить в защиту Польши. "Мы, - писал он, - спасли честь
имени русского - и за это пострадали от рабского большинства" (Собр. соч.,
т. 27, кн. 2, с. 455). Либеральная читательская аудитЬрия отхлынула
от "Колокола", тираж его сократился в неск. раз. Перенесение издания из
Лондона в Женеву не поправило дела, т. к. молодая эмиграция, сосредоточенная
там, не нашла общего языка с Г. В 1867 издание "Колокола" было прекращено.
В 50- 60-е гг. продолжается развитие и мате-риалистич. мировоззрения Г.
В этот период, уделяя особое внимание проблеме личности и общества, Г.
выступал резким критиком как бурж. индивидуализма, так и уравнит.
утопии (Бабёф, Кабе и др.). Стремление избежать крайностей
как фатализма, так и волюнтаризма выражается в глубоких раздумьях Г. над
проблемой обществ, закономерности. Пытаясь понять историю как "... свободное
и необходимое дело" человека (там же, т. 20, кн. 1, 1960, с. 442),
Г. развивает идею единства среды и личности, историч. обстоятельств и человеческой
воли, пересматривает своё прежнее понимание перспектив историч. развития
Европы. В заключит, главах "Былого и дум", цикле очерков "Скуки ради" (1868-69),
в повести "Доктор, умирающий и мёртвые" (1869) он ставит вопрос
о "современной борьбе капитала с работой". Скептицизм Г. был формой поисков
правильной социологич. теории. Вершиной этих поисков и теоретич. завещанием
его стала последняя работа - письма "К старому товарищу" (1869).
Они адресованы М. А. Бакунину и направлены против его крайней революционности:
призывов к уничтожению гос-ва, немедленному социальному перевороту, полной
свободе, требованию не "учить народ", а "бунтовать его". Нельзя, полагал
Г., звать массы к такому социальному перевороту, потому что насилием и
террором можно расчистить место, но создать ничего нельзя. Чтобы создавать,
нужны "идеи построяющие", нужна сила, нужно народное сознание, к-рого также
нет, ибо народ пока ещё внутренне консервативен. "Нельзя людей освобождать
в наружной жизни больше, чем они освобождены внутри" (там же, кн. 2, 1960,
с. 590). Прежде нужно из мира нравственной неволи выйти "в ширь
понимания, в мир свободы в разуме". Ведь обойти процесс понимания
так же невозможно, как обойти вопрос о силе, а социальному перевороту "...
ничего не нужно, кроме пониманья и силы, знанья и
средств" (там же, с. 580). Пока их нет, нужна пропаганда. "Наша
сила,- писал Г.,- в силе мысли, в силе правды, в силе слова, в исторической
попутно-с т и..." (там же, с. 588). Силу пропаганды и организаций
увидел Г. и в "Международных работничьих съездах". Определяя место, к-рое
занял Г. в русском революц. движении, Ленин писал в ст. "Памяти Герцена":
"Чествуя Герцена, мы видим ясно три поколения, три класса, действовавшие
в русской революции. Сначала - дворяне и помещики, декабристы и Герцен.
Узок круг этих революционеров. Страшно далеки они от народа. Но их дело
не пропало. Декабристы разбудили Герцена. Герцен развернул революционную
агитацию" (Поли. собр. соч., 5 изд., т. 21, с. 261).

Последние годы Г. жил в разных
городах Европы (Женева, Канн, Ницца, Флоренция, Лозанна, Брюссель и др.).
Умер в Париже, похоронен на кладбище Пер-Лашез. Впоследствии прах Г. был
перевезён в Ниццу.

Соч.: Поли. собр. соч. и
писем, под ред. М. К. Лемке, т. 1-22, П., 1919-25; Собр. соч., т. 1 - 30,
М., 1954-66; Соч., т. 1-9, М., 1955-58.

Лит.: Ленин В. И.,
Памяти Герцена, Поли. собр. соч., 5 изд., т. 21; его же, Из прошлого рабочей
печати в России, там же, т. 25; Белинский В. Г., Взгляд на русскую литературу
1847 г., Поли. собр. соч., т. 10, М., 1956; Плеханов Г. В., Соч., т. 23,
М.- Л., 1926; Пипер Л., Мировоззрение Герцена, М.- Л., 1935; Литературное
наследство, т. 39/40, 41/42, 61-64, М., 1941-58; Филатова Е. М., Экономические
взгляды Герцена и Огарева, М., 1953; Белявская И. М., А. И. Герцен и польское
национально-освободительное движение 60-х гг. XIX в., М., 1954; Гинзбург
Л., "Былое и думы" Герцена, Л., 1957; Володин А. И., В поисках революционных
теорий (А. И. Герцен), М., 1962; его же, Герцен, М., 1970; Пирумова Н.
М., А. Герцен, М., 1962; Эйдельман Н. Я., Герценовский "Колокол", М., 1963;
его же, Тайные коррес-

понденты. "Полярной Звезды",
М., 1966; Проблемы изучения Герцена. Сб. ст., М., 1963; Чуковская Л. К.,
"Былое и думы" Герцена, М., 1966; её же, Начало. Из книги "Герцен", в сб.:
"Прометей", т. 3, М., 1967; Материалы к библиографии А. И. Герцена и литература
о нем, "Уч. зап. Ленинградского государственного педагогического ин-та
им. А. И. Герцена", 1948, т. 78, 1959, т. 196, 1963, т. 238; Зейлигер-Рубинштейн
Е. И., Педагогические взгляды А. И. Герцена, Л., 1958; Соколов М. В., Теплое
Б. М., Психологические идеи А. И. Герцена, "Вопросы психологии", 1962,
N° 2. Н. М. Пирумава, А. И. Володин.

А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я