КОМИЧЕСКОЕ

КОМИЧЕСКОЕ (от греч. komikos
-весёлый, смешной, от komos -весёлая ватага ряженых на сельском празднестве
Диониса в Др. Греции), смешное. Начиная с Аристотеля существует
огромная литература о К., его сущности и источнике; исключит, трудность
его исчерпывающего объяснения обусловлена, во-первых, универсальностью
К. (всё на свете можно рассматривать "серьёзно" и "комически"),
а во-вторых, его необычайной динамичностью, его "природой Протея" (Жан
Поль Рихтер), игровой способностью скрываться под любой личиной.
К. часто противопоставляли трагическому (Аристотель, Ф. Шиллер,
Ф. В. Шеллинг), возвышенному (Жан Поль Рихтер), совершенному
(М. Мендельсон), серьёзному (Ф. Шлегель, И. Фолькельт),
трогательному (Новалис), но достаточно известны трагикомический
и высокий (т. е. возвышенный), серьёзный и трогательный (особенно
в юморе) виды смешного. Сущность К. усматривали в "безобразном"
(Платон), в "самоуничтожении безобразного" (нем. эстетик-гегельянец
К. Розенкранц), в разрешении чего-то важного в "ничто" (И. Кант),
но чаще всего определяли формально, видя её в несообразности, несоответствии
(между действием и результатом, целью и средствами, понятием и объектом,
и т. д.), а также в неожиданности (Ч. Дарвин); однако существует
и К. "соответствия", и нередко впечатляет как раз К. "оправдавшегося ожидания"
(суждения признанного комика, "шута", в его устах сугубо смешны).
Мало удовлетворяя в роли универсальных формул, разные, эстетич. концепции
К., однако, довольно метко определяли существо той или иной разновидности
К., а через неё и некую грань К. в целом, так как "протеистичность" К.
и сказывается в непринуждённом переходе его форм друг в друга. Общую природу
К. легче уловить, обратившись сперва - в духе этимологии слова - к известному
у всех народов с незапамятных времён игровому, празднично весёлому (нередко
с участием ряженых), коллективно самодеятельному народному смеху,
напр, в карнавальных играх. Это смех от радостной беспечности, избытка
сил и свободы духа - в противовес гнетущим заботам и нужде предыдущих и
предстоящих будней, повседневной серьёзности - и вместе с тем смех возрождающий
(в ср. века его называли risus paschalis, "пасхальный смех" - после длит,
лишений и запретов великого поста). К этому "воскрешающему" смеху
("рекреационному", восстанавливающему силы) - как в школе во время
перемены (рекреации) между двумя уроками,- когда в свои права вступает
игровая фантазия, применимо одно из общих определений К.: "фантазирование...
рассудка, которому предоставлена полная свобода" (Jean Paul's Sammtliche
Werke, Bd 49, В., 1827, Tl 1, S. 161). На карнавальной площади,
как и в частном доме за пиршеств, столом, всегда и везде, где миром правит
игровой смех "комоса", воцаряется двузначная атмосфера действительности,
преломлённой сквозь призму изобретательной фантазии: богатый на выдумки,
"играющий человек" как бы подвизается в роли изобретательного "творческого
человека". Все элементы смешного образа при этом взяты из жизни, у реального
предмета (лица), но их соотношения, расположение, масштабы и акценты
("композиция" предмета) преображены творческой фантазией; один из
источников наслаждения от К.- это наше "узнавание" предмета под преображённой
до неузнаваемого, напр, в шарже, карикатуре, маской: сотворчество зрителей
и слушателей. По содержанию смех универсальный и амбивалентный (двузначный
- фамильярное сочетание в тоне смеха восхваления и поношения, хулы и хвалы)
-
это и смех синкретический как по месту действия - без "рампы", отделяющей
в театре мир К. от реального мира зрителей, так и по исполнению - часто
слияние в весельчаке автора, актёра и зрителя, напр. ср.-век. шут, др.-рус.
скоморох, комик в быту, к-рый, импровизируя, потешается и над собой, и
над слушателями, над своей натурой как над их натурой, откровенно (в состоянии
"свободы духа") представленной. В празднично игровом, глубоко объективном
по своей природе смехе как бы сама жизнь празднует и играет, а участники
игры - лишь более или менее сознательные органы её. Высшие образцы этого
(извечного, а по истокам - фольклорного) "собственно комического"
в иск-ве - это насквозь игровой образ Фальстафа у Шекспира, а также роман
"Гаргантюа и Пантагрюэль" Ф. Рабле.

В синкретич. смехе потенциально или
в зачаточном виде заложены мн. виды К., обособляющиеся затем в ходе развития
культуры. Это прежде всего ирония и юмор, противоположные по "правилам
игры", по характеру личины. В иронии смешное скрывается под маской серьёзности,
с преобладанием отрицат. (насмешливого) отношения к предмету; в
юморе - серьёзное под маской смешного, обычно с преобладанием положит,
("смеющегося") отношения. Среди всех видов К. юмор отмечен в принципе
миросозерцат. характером и сложностью тона в оценке жизни. В юморе "диалектика
фантазии" приоткрывает за ничтожным - великое, за безумием - мудрость,
за смешным - грустное ("незримые миру слезы", по словам Н. В. Гоголя).
Притча о юморе гласит, что радость и горе встретились ночью в лесу и, не
узнав друг друга, вступили в брачный союз, от к-рого родился юмор (М. Лацарус).
Напротив,
обличит, смех сатиры, предметом к-рого служат пороки, отличается
вполне определённым (отрицательным, изобличающим) тоном оценки.
Начиная с античности (Ювенал) существует, впрочем, и не комич. сатира,
воодушевляемая одним негодованием. Но именно великим сатирикам (Дж. Свифт,
М. Е. СалтыковЩедрин ) нередко свойственно перемежать серьёзное
(социально значительное) с алогично забавным, абсурдным, как бы
шутливо незначительным (персонаж с "фаршированной головой" у Салтыкова-Щедрина)
-
компенсаторная (восстанавливающая бодрость) функция смеха, в к-рой
наглядно сказывается генетич. связь сатиры с собственно К.

По значению (уровню, глубине К.),
т. о., различаются высокие виды К. (величайший образец в литературе - Дон
Кихот Сервантеса, смех над наиболее высоким в человеке) и всего
лишь забавные шутливые виды (каламбур, реализованные метафоры, дружеские
шаржи и т. п.); к забавно К. применимо определение смешного у Аристотеля:
"...ошибка и безобразие, никому не причиняющие страдания и ни для кого
не пагубные" (Об искусстве поэзии, М., 1957, с. 53). Для К. обычно
важна чувственно наглядная природа конкретного предмета, игра на утрировке
величины элементов (карикатура, от итал. caricare - преувеличивать,
утрировать), на фантастич. сочетаниях (гротеск); но наряду
с этим остроумие (острота), вырастая из сравнения, строится также
на сближении далёких, более или менее отвлечённых понятий; остроумие -
это "играющее суждение" (К. Фишер), "ряженый поп, брачущий любую
пару" (Жан Поль Рихтер) вопреки воле "родственников" и общепринятым
представлениям; комич. эффект при этом как бы играет роль доказательства.
По характеру эмоций, сопровождающих К., и их культурному уровню различают
смех презрительный, любовный, трогательный, жестокий (едкий и "терзающий",
или саркастический,- см. Сарказм), трагикомический, утончённый,
грубый, здоровый (естественный), больной и т. д. Весьма важно также
духовное состояние "комика": смех сознательный, когда человек владеет процессом
К., и, напротив, когда им безлично играют внешние обстоятельства, жизнь
(ставя в "смешное положение") или бессознательное играет
им, как простым орудием, невольно "разоблачая" его ("автоматизм К.", по
А. Бергсону).

Ещё Аристотель отметил, что смеяться
свойственно только человеку (у нек-рых высших видов животных, у человекоподобных
обезьян и собак, наблюдаются зачаточные формы беззвучного смеха).
Велико антропологич. значение К.; по словам И. В. Гёте, ни в чём так не
обнаруживается характер людей, как в том, что они находят смешным. Истина
эта равно применима к отд. индивидам, целым обществам и эпохам (то, что
не кажется смешным одной культурно-историч. среде, начиная с обычаев, одежды,
занятий, обрядов, форм развлечений и т. п., вызывает смех у другой, и наоборот),
а также к нац. характеру, как это обнаруживается и в иск-ве (роль юмора,
особенно эксцентрического, в английской, остроумия во французской лит-ре,
сарказма в испанском иск-ве: сатира Ф. Кеведо, графика Ф. Гойи).
Величайшим объективным источником К. является, сохраняя при этом "игровой"
характер, история человеческого общества, смена отживших социальных форм
новыми. Старый строй общества - это "...лишь комедиант миропорядка, действительные
герои которого уже умерли... Последний фазис всемирно-исторической формы
есть её комедия... Почему таков ход истории? Это нужно для того, чтобы
человечество весело расставалось со своим прошлым" (М арке К., см. Маркс
К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 1, с. 418). С полным правом можно
говорить о "геркулесовой работе смеха" (М. Бахтин) в истории культуры
по "очищению земли", по исцелению, освобождению человеческого сознания
от всякого рода "чудищ" - ложных страхов, навязанных культов, отживших
авторитетов и кумиров,- о духовно-терапевтич. роли К. в быту и в иск-ве.

Единств, предмет К.- это человек
(и человекоподобное в зверях, птицах и т. д.). К. поэтому чуждо
архитектуре, а др. иск-вам свойственно в разной мере. Наиболее благоприятна
для универсальной природы К. художественная литература, где на К. основан
один из главных и наиболее игровой вид драмыкомедия.

Лит.: Чернышевский Н. Г.,
Возвышенное и комическое, Полн. собр. соч.,

т. 2, М., 1949; Бергсон А., Смех
в жизни и на сцене, пер. с франц., СПБ, 1900; С а к к е т т и Л., Эстетика
в общедоступном изложении, т. 2, П., 1917, гл. 12 - 13; Сретенский Н. Н.,
Историческое введение в поэтику комического, ч. 1, Ростов н/Д., 1926; Б
а х т и н М. М., Творчество Ф. Рабле и народная культура средневековья
и Ренессанса, М., 1965; Пинский Л. Е., Комедии и комическое у Шекспира,
в кн.: Шекспировский сборник, М., 1967; Б ор е в Ю. Б., Комическое, М.,
1970; R i с liter I. P., Vorschule der Asthetik, Hamb., 1804; L i p p s
Th., Komik und Humor, 2 Aufl., Lpz., 1922; Junger F. G., tJber das Komische,
3 Aufl., Fr/M., 1948; A ub о u i n E., Les genres du risible, Marseille,
1948; Plessner H., Lachen und Weinen, [2 Aufl.], Bern, [1950]. Л.
Е.
Пинский.

А Б В Г Д Е Ё Ж З И Й К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Ъ Ы Ь Э Ю Я